«Парк Горького» (1983). Почему Москва - в Хельсинки, а милиционеры - из Голливуда?

В эпоху холодной войны американцы частенько высмеивали «стратегического противника» в лице СССР в своих фильмах. Иногда злонамеренно, иногда мимоходом, не желая копаться в особенностях чужого менталитета и языка. Но к счастью, даже в 80-е случались редкие всплески адекватности, одним из которых можно назвать политический триллер Майкла Эптида «Парк Горького», снятый по одноименному бестселлеру Мартина Круза Смита.

В эпоху холодной войны американцы частенько высмеивали «стратегического противника» в лице СССР в своих фильмах. Иногда злонамеренно, как в случае с военным фэнтези «Рэмбо 2» и «Рэмбо 3», иногда мимоходом, не желая копаться в особенностях чужого менталитета и языка. Вот почему даже те картины, что демонстрировали русских с положительной стороны, изобиловали множественными клише и штампами, прозванными у нас «развесистой клюквой»: шапками-ушанками, медведями, балалайками, шароварами, водкой и прочей атрибутикой, кочевавшей из ленты в ленту без видимых изменений. К счастью, даже в 80-е случались редкие всплески адекватности, одним из которых можно назвать политический триллер Майкла Эптида «Парк Горького», снятый по одноименному бестселлеру Мартина Круза Смита.

…Для трех посетителей катка в парке Горького отдых закончился плачевно: их закоченевшие и обезображенные трупы спустя месяц обнаружил случайный милицейский патруль. Расследованием зверского убийства занимается опытный следователь Аркадий Ренко, подозревающий в дерзком преступлении своих коллег из КГБ. Его сомнения тем паче усугубляются, когда выясняется, что в числе жертв была молодая девушка, симпатизировавшая диссидентам, а также иностранец, скорее всего, гражданин США.

Распутывая клубок взаимоотношений, Ренко все чаще натыкается на имя некоего Джека Осборна, богатого американского промышленника, закупающего в СССР соболиный мех. Главной свидетельницей по делу проходит молодая девушка Ирина Асанова, знавшая как убитых, так и американца. Однако она не спешит делиться с Аркадием информацией, полагая, что ее друзья по-прежнему живы и находятся за границей…

Как это ни странно, но несмотря на неожиданно положительный образ советского милиционера, а на дворе, напомню, начало восьмидесятых, лента Майкла Эптида в нашем отечестве практически неизвестна. По крайней мере, в видеосалонах предпочитали крутить боевики и шпионские фильмы, где русские неизбежно оказывались на «темной стороне силы», вроде боевика «Рокки 4», комедии «Шпионы как мы» или киносериала про Джеймса Бонда. И даже схожий по «оттепельному» настроению боевик «Красная жара» (в коем, кстати, отметился композитор «Парка Горького» Джеймс Хорнер) — всё же был больше стебом, нежели серьезной картиной, хотя Уолтер Хилл и был первым голливудским киношником, допущенным с кинокамерой на Красную площадь. Тогда как Эптиду пришлось снимать советскую реальность на улицах дружественного нам, но все же иностранного Хельсинки. Наметанный глаз «рожденных в СССР» сразу отметит непривычную чистоту улиц, незнакомые названия переулков и отелей (хотя и написанные без ошибок), внезапные такси-«жигули» и, разумеется, удивительно высокую концентрацию прохожих в форме и папахах. В целом же художников и декораторов «Парка Горького» следует похвалить, потому как постарались они на славу и сделали все возможное, чтобы любой финн или иной иностранец, оказавшись в кинотеатре, не заметил подставы.

Тревожную атмосферу накаляет не только весьма удачный саундтрек, но и традиционная для политических триллеров ситуация «все враги — никому не доверяй». Главный герой — отнюдь не супермен, никакой ни хохмач из «лунного агентства», а простой труженик сыска, к тому же правдолюб и потомок известного героя войны. Он ездит на видавшей виды «копейке», норовящей заглохнуть посреди дороги, одевается в неброскую одежду советской «легенькой промышленности» и имеет натянутые отношения с гэбистами, от которых ничего, кроме вероломного предательства или ножа в спину, не ждет.

Великолепный актер Уолтер Хилл изобразил Ренко очень близко к литературному оригиналу, без эпатажа или бравады, без перегибов или «клюквы». Впрочем, практически все актеры со своими ролями справились — это и Джоанна Пакула (Ирина), и ветеран Ли Марвин (Осборн), и Брайан Деннехи, сыгравший детектива из Нью-Йорка. И это еще один повод усомниться в необходимости приглашения в «русско-американские» проекты исполнителей из обеих стран. По крайней мере, участие в аналогичных лентах Савелия Крамарова или Ильи Баскина никогда не добавляло им художественной ценности. А нашего зрителя — так и вовсе огорчало: мол, уехали, чтобы стать звездами, а в итоге изображают шаги за сценой.

Жанрово «Парк Горького» больше тяготеет к детективу с ярко выраженной мелодраматической составляющей, ибо если бы не соболя, умело воссозданная «советская реальность» и участие в сюжете КГБ, то история могла произойти где угодно и с кем угодно. И заслуга сценариста и режиссера еще в том, что они не стали выпячивать в фильме свое авторское видение, оставив русским и некоторые человеческие черты. Тем не менее откровенно «плюсовых» героев здесь немного, все чаще попадаются двуличные негодяи, равнодушные или выскочки, чья участь закономерно незавидна.

То ли отсутствие драйва и экшна, то ли за неимением звездных фамилий в титрах, но «Парк Горького» у целевой советско-российской аудитории популярностью не пользовался. Почему-то нашим соотечественникам было проще понять и простить откровенный стеб над Иваном Данко, нежели признать за Голливудом толерантность по отношению к Советам. И хотя после развала Советского Союза культурные взаимосвязи между нашими странами и впрямь укрепились, клише «bad russian» на Фабрике грез все еще котируется выше, нежели арабские террористы или азиатские сепаратисты.