Чем интересен карельский поселок Лумиваара? Старое воинское кладбище

Вообще-то, от Петрозаводска до Питера удобнее ехать по автомобильной дороге М18 «Кола» (С.-Петербург — Мурманск). Как-никак — федеральная трасса. И хотя бы чисто теоретически твердое покрытие должно быть на всём её протяжении. На А-121 «Сортавала» такого пока нет. Но есть надежда, что когда-нибудь (вполне возможно, что даже в ближайшие годы!) — будет.

Правда, это «будет» — когда-то. А пока мы всё ещё предпочитаем, если в Питер, то по М18. Но пару-тройку раз приходилось мне добираться до него и по А-121, сворачивая у Пряжи на Сортавала и Приозерск. И вот, когда шел этой дорогой последний раз, в Ландохах местные мужики на Лукойловской заправке, что на самом выезде из города в сторону Ленобласти, мне и посоветовали: сойди, мол, в Ихала с трассы. Отверни к югу, на Лумиваара. Десятка километров туда, столько же — обратно. Сотней верст и не пахнет. Поэтому, даже если ты — не бешеная собака, то двадцатка — тем более, не крюк. Зато увидишь…

Увидишь то, что ни-ког-да… Никогда не видел! И больше, наверное, не увидишь в этой жизни. Потому что такого, как в Лумиваара… Больше нигде нет. Ну, как минимум, у нас, в Карелии.

Заинтриговали они меня. И сошел я в Ихала с трассы. Отвернул на идущую к югу, на Лумиваара, грунтовку, что на каждой сотне метров нанизывает на себя как минимум (!) пару поворотов. Может, поэтому те места в последние годы так полюбили раллисты?

Отвернул я на Лумиваара. Прошел обещанную местными десятку с небольшим. И самую малость не доходя до поселка, увидел там… Старую, но хорошо сохранившуюся финскую кирху. Но ещё до неё я увидел то, что меня поразило не меньше, чем это, действительно, оригинальное и запоминающееся архитектурное сооружение.

Не доходя какой-то сотни-полутора сотен метров до кирхи, чуть правее (получается, южнее) центрального входа в неё, установлен памятный знак на месте бывшего воинского кладбища и схема захоронений жителей Лумиваара, погибших за свободу своей Отчизны в далёких 1939−40 и 1941−44 гг. От самих захоронений остался только участок, по периметру обозначенный аккуратно уложенными скальными обломками небольших размеров. Но даже поздно вечером у чисто символического обелиска — самого обычного креста с одной поперечной перекладиной, установленного подле широко распространенного в этих местах гранитного валуна, горели свечи… Само место захоронений прилежно выкошено, каких-либо остатков бытового мусора и пищевых отходов вблизи кирхи и места захоронений не наблюдалось. Закрепленная на кресте лента двух национальных цветов Финляндии — белого и голубого — чистая, не выцветшая и такое впечатление: только вчера отглаженная.

А до посёлка, между прочим, ещё почти километр по пересечённой местности, и живут в нём, в основном, православные. Русские, украинцы, белорусы. Потомки тех, кто в первые послевоенные годы приехал в Карелию по оргнабору. Заготавливать лес, так необходимый для восстановления родных для них городов, сел и деревень, по которым дважды — сначала на восток, потом, возвращаясь, на запад — прошла война.

Вечер обычного буднего дня. Каких-то праздников или торжеств на горизонте не просматривается. А свечи горят. В самой глубине карельских лесов. У старой, но сохранившей свою былую красоту и величие финской кирхи.